Он не ангел - Страница 83

– Он хороший профессионал, – только и сказал спецагент Коттон, позволив себе слегка улыбнуться.

– Надо думать. Иначе его не оставили бы в Нью-Йорке. Но и о вас я могу предположить то же самое. – Среди федералов шла жестокая конкуренция за места в крупных городах, среди которых лидировали Вашингтон и Нью-Йорк, где жизнь кипит и всё на виду.

– Мне посчастливилось работать с очень умными людьми. И в такой команде легко выглядеть достойно.

Было видно, что агент Коттон в отличие от Халси высоко ставит своих коллег, и Энди осталось довольна своим решением вести переговоры только с ним.

– Если не возражаете, я вызову своего напарника по делу Салинаса, – сказал Коттон, снова поднимая трубку. – Его зовут Ксавье Джексон, и он просто гений в своем деле. Ему не повезло работать со мной, но мы с ним до сих пор иногда общаемся, хотя теперь не работаем вместе.

Энди стало ясно, что дело у них забрали как провальное. Впрочем, она была уверена, что и Халси с ним справляется ничуть не лучше. Неудивительно, что он так настаивал на ее сотрудничестве именно с ним. Ведь он с ее помощью в итоге мог праздновать победу. Возможно, ему не хватало именно такого свидетеля, как она, который своими показаниями против Рафаэля обеспечил бы перелом в ходе дела.

В ожидании гения Джексона Энди с Коттоном вели непринужденную беседу. Минут через пятнадцать послышался деликатный стук в дверь, после чего наступила выжидающая тишина.

– Войдите! – крикнул Коттон.

Ксавье Джексон оказался молодым человеком, примерно одного с Энди возраста. Стройный брюнет с несколько экзотическим, смуглым лицом, он в отличие от большинства сотрудников ФБР, которых Энди успела увидеть в здании, выглядел щегольски, несмотря на то, что был одет, как того требовал этикет, то есть в костюм и белую рубашку. Правда, галстук у него при этом оказался ярко-красного цвета с каким-то мелким узором. Приглядевшись к рисунку, Энди рассмотрела в нем стилизованных лошадей еще более насыщенного красного тона. И вместо белоснежного носового платка, сложенного прямоугольником, из нагрудного кармана Ксавье Джексона выглядывало несколько изысканных кончиков все того же красного цвета. На фоне других он выделялся своей живостью, яркой внешностью и особенно правильной речью: он говорил без какого бы то ни было акцента, как ведущий теленовостей. Во взгляде Ксавье Джексона было нечто акулье, но в его отношении к агенту Коттону в отличие от Халси чувствовался пиетет.

Смерть ни тому, ни другому в ближайшем будущем не грозила.

Это знание пришло к Энди внезапно, словно из воздуха, и повисло над ней, как зрелое яблоко на ветке, но об этом говорить мужчинам она не сочла нужным. Джексон считал себя неуязвимым для пуль, а Коттон уже ждал выхода на пенсию, когда он наконец-то сможет проводить больше времени с женой и заниматься тем, что ему нравится. Они и не думали о смерти, и Энди не стала напоминать о ней.

Джексон посмотрел на нее с недоверием:

– Вы правда Дреа Руссо?

Энди рассмеялась, и он тут же добавил:

– Ах да, узнаю этот смех. – Его глаза загорелись любопытством. – Я все думал, живы ли вы: вы так внезапно исчезли.

– Мне пришлось бежать, спасая свою жизнь, – ответила Энди.

– Салинас хотел вас убить?

– Хотел. Но я, скрываясь, попала в автокатастрофу, и в газетах по ошибке написали о моей смерти. Это и спасло мне жизнь: Рафаэль отозвал своих ищеек. Правда, ищейка была одна, но именно этот человек принес Рафаэлю весть о моей смерти. Смерть оказалась правдой, хотя полуправда в этом случае выглядела бы более правдоподобно, чем то, что произошло на самом деле.

– Значит, он считает вас погибшей, – уточнил Коттон. – А стало быть, вам ничто не грозит. Зачем же вы вернулись на его территорию?

– Если мне известно то, что может вам помочь упрятать его за решетку, то с моей стороны было бы безнравственным оставаться в стороне, в то время как по его вине от наркотиков каждую секунду гибнут люди. Рафаэль хитер, – сказала Энди. – И вам, вполне возможно, никогда не удастся собрать необходимые улики, если вы сейчас не воспользуетесь шансом. В данном случае ваш шанс – это я. И я готова попробовать.

– Вы знаете, кто у него ведет бухгалтерию? Настоящую, черную?

Энди отрицательно покачала головой. Сведения о личности бухгалтера и его местонахождении решили бы дело.

– Никогда и ничего о нем не слышала. Были вещи, к которым Рафаэль относился небрежно… – Так, например, ей удалось узнать его банковский пароль. – Но не к этому. Думаю, этого не знают даже близкие Салинасу люди. При мне велись разговоры, но только не о бухгалтерии. Имя бухгалтера также не упоминалось.

– Бывало такое, что он исчезал куда-то один, без своих людей? – вступил в разговор Джексон.

– Мне, во всяком случае, об этом не известно. Хотя он вполне мог уехать со своими телохранителями, а потом оставить их где-нибудь. Но повторяю: при мне такого не было. Его охрана вне дома организована очень тщательно. Что касается этого, Рафаэль параноик. Ему кажется, что улицы кишат врагами, которые только и думают, как бы его укокошить. Поэтому он постоянно окружен броней из чужих тел.

На Энди один за другим посыпались вопросы. Агенты интересовались самыми, казалось бы, незначительными подробностями. В течение нескольких часов Энди с готовностью рассказывала все, что только удавалось вспомнить. Тем не менее этих сведений было мало, чтобы завести на Рафаэля дело, и Энди уже начала отчаиваться. Именно этого она и боялась. Боялась, что придется прибегнуть к решительным мерам.

– Есть один вариант, – наконец сказала она, когда агенты, судя по всему, тоже приуныли: упавший с неба шанс поймать Салинаса оказался пустышкой. – Обвинения в суде на этом не построишь. Но ведь для всех нас главное – прикрыть его бизнес, изолировать его от общества, не так ли? Если он увидит меня, то сойдет с ума. Я же мертва. Уезжая, я… захватила с собой кое-что важное для него. – Да, Энди не кривя душой могла признать, что два миллиона долларов для Рафаэля не мелочь. Но не менее ощутимо для него нанесенное его самолюбию оскорбление – она отвергла его любовь. – Он, конечно же, попытается убить меня. Это можно как-то использовать?